СИЛЬВЕР СПРИНГ. Это официально: июль стал самым жарким месяцем за всю историю наблюдений. Глобальное потепление происходит, и его последствия продолжают расти. Всемирная метеорологическая организация недавно отметила, что «экстремальные погодные, климатические и гидрологические явления вызвали 11 778 зарегистрированных катастроф в период с 1970 по 2021 год, в результате которых погибло чуть более 2 миллионов человек, а экономический ущерб составил 4,3 трлн долларов США».
Подобно пандемии, изменение климата затрагивает всех и повсюду. В Канаде недавно была эвакуирована столица Северо-Западных территорий Йеллоунайф, где бушевали сотни лесных пожаров, а в США вновь вспыхнули такие инфекционные заболевания, переносимые комарами, как малярия, вирус Западного Нила и лихорадка денге. В некоторых регионах Азии сильные муссонные дожди вызвали наводнения и уничтожили средства к существованию. В Малави два разрушительных шторма усугубили затяжную вспышку холеры, унесшую более 1600 жизней. Список можно продолжить.
Однако последствия распределяются неравномерно: девять из десяти смертей и 60% экономических потерь от климатических потрясений и экстремальных погодных условий приходятся на развивающиеся страны. Я на собственном опыте убедился в разрушительном воздействии оползней в Нанке, моем родном городе на юго-востоке Нигерии. За прошедшие годы усиление овражной эрозии привело к уничтожению усадеб, разрушению сельскохозяйственных угодий и росту продовольственной безопасности.
Катастрофические последствия изменения климата напоминают пандемию COVID-19, которая унесла жизни более шести миллионов человек, уничтожила предприятия и средства к существованию, а также разрушила мировую экономику. Фактически, глобальная реакция на COVID-19 – теперь уже не чрезвычайная, а постоянная проблема здравоохранения – содержит важные уроки для борьбы с глобальным потеплением.
Во-первых, изменение климата представляет собой то, что Всемирная организация здравоохранения называет чрезвычайной ситуацией в области общественного здравоохранения, имеющей международное значение (ЧСЗМЗ), и должно рассматриваться как таковое. Глобальное потепление, безусловно, соответствует типичному определению ЧСЗМЗ, данному ВОЗ: «экстраординарное событие, определяемое как представляющее риск для здоровья населения в других государствах в результате международного распространения болезни и могущее потребовать скоординированных международных ответных мер». Однако не ВОЗ, а Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК) имеет больше возможностей для того, чтобы возглавить эту работу, поскольку она уже предоставляет правительствам научную информацию для разработки климатической политики.
Во-вторых, Глобальный Юг должен взять на себя более значительную роль климатического лидера. Например, недостаточная представленность африканских лидеров в области здравоохранения при строительстве объекта глобального доступа к вакцине COVID-19 (COVAX) нанесла серьезный удар по глобальным мерам противодействия пандемии. Gavi, Союз производителей вакцин, совместно с Коалицией за инновации в области обеспечения готовности к эпидемиям и ВОЗ создали COVAX для обеспечения равного доступа к вакцинам COVID-19, однако эта инициатива, задуманная на принципах колониального менталитета, оказалась далеко не такой идеальной.
МГЭИК совершила ту же ошибку: лишь небольшой процент авторов ее докладов являются выходцами из Африки. Как я уже утверждал в других статьях, лидеры из Африки, которая несет непропорционально тяжелое бремя последствий изменения климата и внесла наименьший вклад в глобальные выбросы, которые его стимулируют, должны быть в центре процессов принятия решений.
В-третьих, правительства должны принимать меры по противодействию дезинформации и дезинформированию. Во время пандемии нередко появлялись ложные сведения, что привело к инфодемии – избытку как достоверной, так и недостоверной информации. Социальные медиа-платформы, насчитывающие около пяти миллиардов пользователей по всему миру, ускорили распространение фальшивых утверждений о COVID-19. Однако политики и ученые также могут использовать их для уточнения фактов.
Чтобы информировать общественность об изменении климата, его последствиях и о том, как построить более экологичный мир, ученым и другим экспертам следует больше писать на социальных медиа-платформах и общаться с другими пользователями. Вызывает тревогу тот факт, что почти половина пользователей, которые регулярно писали в Твиттере о глобальном потеплении и биоразнообразии, стали неактивными через шесть месяцев после того, как Илон Маск возглавил Твиттер, который теперь называется X, и создал больше возможностей для распространения ложной информации.
В-четвертых, все страны должны внести свою справедливую долю в глобальные усилия по реагированию. Во время пандемии богатым странам было предложено предоставить финансирование, чтобы помочь странам с низким и средним уровнем дохода получить доступ к вакцинам, тестам и лекарствам от COVID-19, но результаты оказались неоднозначными.
Аналогичным образом, богатые страны несут моральную ответственность за оказание климатической помощи более бедным странам в связи с их историческими выбросами. В прошлом году на Конференции ООН по изменению климата (COP27) был сделан важный шаг в этом направлении – создан фонд компенсации потерь и ущерба для развивающихся стран, столкнувшихся с последствиями глобального потепления. Но какой бы похвальной ни была эта мера, для смягчения последствий изменения климата уязвимые страны должны также совершенствовать систему управления и бороться с коррупцией. Например, из Нигерии ежегодно контрабандой вывозится золото на сумму 9 миллиардов долларов. Правительство могло бы инвестировать эти упущенные доходы в экологические проекты, например в предотвращение оползней в Нанке.
Наконец, при борьбе с кризисами действительно глобального масштаба накопление запасов бесполезно. Во время пандемии COVID-19 многие страны Глобального Севера усугубляли неравенство, накапливая средства индивидуальной защиты, тесты, вакцины и терапевтические препараты, а также цепляясь за защиту интеллектуальной собственности. Однако инфекционные заболевания не признают границ, как и изменение климата. Все страны мира испытывают на себе его разрушительные последствия, хотя и в разных формах.
Решение проблемы изменения климата требует восприятия и понимания мирового сообщества как единого целого. У моего племени в Нигерии, игбо, есть фраза, которая подчеркивает важность коллективных действий: Ìgwèbụ̀íké. Она означает «мы сильнее вместе, когда мы едины». Пандемия COVID-19 продемонстрировала необходимость справедливой модели глобального управления, если мы хотим иметь хоть какую-то надежду оставить будущим поколениям здоровую планету.
СИЛЬВЕР СПРИНГ. Это официально: июль стал самым жарким месяцем за всю историю наблюдений. Глобальное потепление происходит, и его последствия продолжают расти. Всемирная метеорологическая организация недавно отметила, что «экстремальные погодные, климатические и гидрологические явления вызвали 11 778 зарегистрированных катастроф в период с 1970 по 2021 год, в результате которых погибло чуть более 2 миллионов человек, а экономический ущерб составил 4,3 трлн долларов США».
Подобно пандемии, изменение климата затрагивает всех и повсюду. В Канаде недавно была эвакуирована столица Северо-Западных территорий Йеллоунайф, где бушевали сотни лесных пожаров, а в США вновь вспыхнули такие инфекционные заболевания, переносимые комарами, как малярия, вирус Западного Нила и лихорадка денге. В некоторых регионах Азии сильные муссонные дожди вызвали наводнения и уничтожили средства к существованию. В Малави два разрушительных шторма усугубили затяжную вспышку холеры, унесшую более 1600 жизней. Список можно продолжить.
Однако последствия распределяются неравномерно: девять из десяти смертей и 60% экономических потерь от климатических потрясений и экстремальных погодных условий приходятся на развивающиеся страны. Я на собственном опыте убедился в разрушительном воздействии оползней в Нанке, моем родном городе на юго-востоке Нигерии. За прошедшие годы усиление овражной эрозии привело к уничтожению усадеб, разрушению сельскохозяйственных угодий и росту продовольственной безопасности.
Катастрофические последствия изменения климата напоминают пандемию COVID-19, которая унесла жизни более шести миллионов человек, уничтожила предприятия и средства к существованию, а также разрушила мировую экономику. Фактически, глобальная реакция на COVID-19 – теперь уже не чрезвычайная, а постоянная проблема здравоохранения – содержит важные уроки для борьбы с глобальным потеплением.
Во-первых, изменение климата представляет собой то, что Всемирная организация здравоохранения называет чрезвычайной ситуацией в области общественного здравоохранения, имеющей международное значение (ЧСЗМЗ), и должно рассматриваться как таковое. Глобальное потепление, безусловно, соответствует типичному определению ЧСЗМЗ, данному ВОЗ: «экстраординарное событие, определяемое как представляющее риск для здоровья населения в других государствах в результате международного распространения болезни и могущее потребовать скоординированных международных ответных мер». Однако не ВОЗ, а Межправительственная группа экспертов по изменению климата (МГЭИК) имеет больше возможностей для того, чтобы возглавить эту работу, поскольку она уже предоставляет правительствам научную информацию для разработки климатической политики.
Во-вторых, Глобальный Юг должен взять на себя более значительную роль климатического лидера. Например, недостаточная представленность африканских лидеров в области здравоохранения при строительстве объекта глобального доступа к вакцине COVID-19 (COVAX) нанесла серьезный удар по глобальным мерам противодействия пандемии. Gavi, Союз производителей вакцин, совместно с Коалицией за инновации в области обеспечения готовности к эпидемиям и ВОЗ создали COVAX для обеспечения равного доступа к вакцинам COVID-19, однако эта инициатива, задуманная на принципах колониального менталитета, оказалась далеко не такой идеальной.
SPRING SALE: Save 40% on all new Digital or Digital Plus subscriptions
Subscribe now to gain greater access to Project Syndicate – including every commentary and our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – starting at just $49.99.
Subscribe Now
МГЭИК совершила ту же ошибку: лишь небольшой процент авторов ее докладов являются выходцами из Африки. Как я уже утверждал в других статьях, лидеры из Африки, которая несет непропорционально тяжелое бремя последствий изменения климата и внесла наименьший вклад в глобальные выбросы, которые его стимулируют, должны быть в центре процессов принятия решений.
В-третьих, правительства должны принимать меры по противодействию дезинформации и дезинформированию. Во время пандемии нередко появлялись ложные сведения, что привело к инфодемии – избытку как достоверной, так и недостоверной информации. Социальные медиа-платформы, насчитывающие около пяти миллиардов пользователей по всему миру, ускорили распространение фальшивых утверждений о COVID-19. Однако политики и ученые также могут использовать их для уточнения фактов.
Чтобы информировать общественность об изменении климата, его последствиях и о том, как построить более экологичный мир, ученым и другим экспертам следует больше писать на социальных медиа-платформах и общаться с другими пользователями. Вызывает тревогу тот факт, что почти половина пользователей, которые регулярно писали в Твиттере о глобальном потеплении и биоразнообразии, стали неактивными через шесть месяцев после того, как Илон Маск возглавил Твиттер, который теперь называется X, и создал больше возможностей для распространения ложной информации.
В-четвертых, все страны должны внести свою справедливую долю в глобальные усилия по реагированию. Во время пандемии богатым странам было предложено предоставить финансирование, чтобы помочь странам с низким и средним уровнем дохода получить доступ к вакцинам, тестам и лекарствам от COVID-19, но результаты оказались неоднозначными.
Аналогичным образом, богатые страны несут моральную ответственность за оказание климатической помощи более бедным странам в связи с их историческими выбросами. В прошлом году на Конференции ООН по изменению климата (COP27) был сделан важный шаг в этом направлении – создан фонд компенсации потерь и ущерба для развивающихся стран, столкнувшихся с последствиями глобального потепления. Но какой бы похвальной ни была эта мера, для смягчения последствий изменения климата уязвимые страны должны также совершенствовать систему управления и бороться с коррупцией. Например, из Нигерии ежегодно контрабандой вывозится золото на сумму 9 миллиардов долларов. Правительство могло бы инвестировать эти упущенные доходы в экологические проекты, например в предотвращение оползней в Нанке.
Наконец, при борьбе с кризисами действительно глобального масштаба накопление запасов бесполезно. Во время пандемии COVID-19 многие страны Глобального Севера усугубляли неравенство, накапливая средства индивидуальной защиты, тесты, вакцины и терапевтические препараты, а также цепляясь за защиту интеллектуальной собственности. Однако инфекционные заболевания не признают границ, как и изменение климата. Все страны мира испытывают на себе его разрушительные последствия, хотя и в разных формах.
Решение проблемы изменения климата требует восприятия и понимания мирового сообщества как единого целого. У моего племени в Нигерии, игбо, есть фраза, которая подчеркивает важность коллективных действий: Ìgwèbụ̀íké. Она означает «мы сильнее вместе, когда мы едины». Пандемия COVID-19 продемонстрировала необходимость справедливой модели глобального управления, если мы хотим иметь хоть какую-то надежду оставить будущим поколениям здоровую планету.